ВОЗВРАЩЕНИЕ МАМЫ В ВОРОНЕЖ
В сентябре 2005 года я перешла работать в МГУ, на факультет ВМК. Для меня это был очень важный и ответственный период, новая интересная работа. Я очень давно мечтала перейти в Университет, особенно с тех пор, как мы переехали жить в главное здание МГУ осенью 1994 года. Но по некоторым обстоятельствам я не могла этого сделать. Однако в 2005 году весной я всё же попыталась, и это мне удалось. Я уволилась из Московского Института Стали и Сплавов, где проработала 25 лет, и стала доцентом МГУ. Это был очень важный и ответственный шаг для меня.
Мама очень радовалась за меня, хорошо понимая важность такого перехода. Она очень хотела посмотреть, где я теперь буду работать. Попросила меня отвести её ко второму учебному корпусу МГУ, где моя нынешняя кафедра. Мы с ней потихонечку пошли туда как-то в начале сентября. Ей уже очень трудно было тогда ходить. Пройти такое расстояние она не могла без передышки. Мы с ней сидели отдыхали дважды на автобусной остановке и потом на скамеечке около корпуса «И» главного здания МГУ. Дошли до перекрёстка с улицей Лебедева. Я предложила маме дойти до нашей кафедры, хотела показать ей её. Но видимо, ей было очень трудно дальше идти, она отказалась. Сказала: «Нет, Таня, дальше уж я не пойду, но вот я теперь знаю, где ты работаешь, в каком здании».
Мама отдыхает на скамеечке у МГУ,
около корпуса «И». Сентябрь 2005 г.
Мама на автобусной остановке у МГУ. 2005 год, сентябрь.
Мы с мамой у здания факультета ВМК МГУ,
у моей «новой работы», сентябрь 2005 года.
Мама всегда так заботилась обо мне, так сопереживала, так всегда старалась помочь, так радовалась за меня, как никто больше на свете!
Я предложила маме сфотографироваться, попросила проходящую мимо девочку-студентку сфотографировать нас вместе на фоне здания ВМК, где я теперь работаю. Вот эта фотография (выше).
Осенью 2005 года мама всё чаще стала думать о возвращении в Воронеж, и однажды в октябре решительно попросила меня: «Купи мне билет, я поеду в Воронеж, вернусь домой. Мне у вас очень хорошо, но всё равно мой дом там, а у вас я себя чувствую как в гостях». Я уговаривала маму остаться у нас, напоминала ей, что её не устраивала жизнь в Воронеже до переезда к нам. Но мои уговоры не помогали.
Перед отъездом мама ещё сказала мне: «Таня, не оставляй Валю. Она у нас такая, что нуждается в поддержке близких людей. Ты старшая, ты должна прощать, если что не так. Не оставляй её.» Я ответила, что мне можно было и не говорить этого. Я всегда буду стараться помогать Вале с Алёшей, как смогу.
Мама решительно настроилась на отъезд. Мне ничего не оставалось делать, как выполнить мамину просьбу и купить ей билет в Воронеж. Я очень её отговаривала, говорила: вот сделаем тебе операцию на глаза, тогда и поезжай. Но она была непреклонна. И уехала от нас 29 октября 2005 года. Было очень грустно. Весь следующий день я проплакала, понимая, что мама уже никогда к нам не вернётся.
В день отъезда мамы в Воронеж.
Мама, я и Валентина Поликарповна. 29.10.2005, г.Москва
Мама, Толя и Валентина Поликарповна
в день отъезда мамы в Воронеж. 29.10.2005г.
С моими дорогими мамами: моей и Толиной, 29.10.2005.
Мы с мамой в день её отъезда. 29.10.2005
В день отъезда мама купила нам букет кустовых гвоздик, которые она очень любила. Я испекла яблочный пирожок (струдель), и мы немножко посидели все вместе за столом, попили чаю, поговорили, попрощались. Потом мы с Толей отвезли маму на вокзал и посадили в купе.
(В этот же день, вернее, вечер, мы были приглашены на день рождения к Александру Александровичу Зиновьеву, который в это время жил с семьёй в нашем доме, в корпусе «Л». Проводив маму, мы пошли поздравить его, хотя настроение, особенно у меня, было очень подавленное из-за отъезда мамы, совсем не праздничное. Надо сказать, что судьба распорядилась так, что это оказался его последний день рождения, он умер 10.05.2006 года. Мы рады, что успели поздравить его в тот день.)
Валя в Воронеже встретила маму, и снова они стали жить вместе.
В 2006 году 11 мая Вале исполнилось 50 лет. Мама была рада оказаться рядом с Валюшей в этот важный юбилей младшей дочки. Вот ниже 2 фотографии с этого дня.
Валя дома в день своего юбилея.
11.05.2006 г.
Мама и Валя в день Валиного юбилея.
11.05.2006, г.Воронеж
Во время маминого отсутствия в родительской квартире в Воронеже жили квартирантки-студентки. И они продолжали жить там ещё довольно долго после маминого возвращения. Маме приходилось спать в одной маленькой комнате с Валей. Конечно, жильцы создавали дискомфорт. Для мамы очень важно было иметь отдельную комнату, в том числе и морально. Эта обстановка на маму плохо действовала. У неё весной 2007 года, вскоре после её дня рождения случился инсульт. Вызвали скорую, сделали ей потом несколько капельниц. Вроде всё отошло. Но уже состояние было, видимо, заметно хуже после этого. А осенью 2007 года она в очередной раз позвонила мне в Москву (она часто мне звонила, и я ей тоже) и спросила; «Таня, скажи мне, с кем я сейчас живу?» У меня всё «оборвалось» внутри. Я поняла, что с мамой произошло что-то очень плохое, непоправимое. Она не понимала, кто с ней рядом. Я старательно, очень спокойно ей стала объяснять, но почти безуспешно. Ей казалось (она так говорила), что рядом с ней чужие, нехорошие люди. У неё, по-видимому, проявилась так называемая деменция. Тем не менее, мы продолжали с мамой перезваниваться. Она всегда, до самой смерти меня узнавала. И сама звонила. И номер телефона помнила. Она силилась восстановить свою память, расспрашивала меня по телефону о некоторых фактах нашей жизни, которые не помнила. У неё вообще всегда была прекрасная память, в том числе и на числа.
Я приезжала в Воронеж регулярно на мамины дни рождения. Очень по ней скучала. В 2007 году я на день рождения привезла ей в подарок кофту. Кофта ей понравилась. Чувствовала она себя в этот день неважно, но крепилась, была очень рада моему приезду, как всегда. Для меня эти поездки на мамин день рождения были потребностью, очень хотелось повидать маму, пообщаться с ней. Но очень тяжело всегда было уезжать от неё. С каждым разом всё тяжелее и тяжелее.
Мамин день рождения, 26.04.2007, г.Воронеж.
В последние свои годы мама была уже, конечно, не та, что раньше. Иногда, когда она жила у нас, чего-то она не понимала, чего-то не понимала в ней я. Например, мама часто просила меня: «Посиди со мной, поговорим». А мне всё было некогда, надо было что-то делать по работе или по дому. И порой я отказывалась. Теперь очень жалею и виню себя – надо было побольше уделять маме времени, как можно больше с ней разговаривать. Это было для неё важно. Но я всё равно всегда видела в ней ту мою самую дорогую мамочку, которую знала всю жизнь, умную, добрую, очень справедливую.
Ничего из прожитого вернуть или исправить нельзя, к сожалению. Это всем известно. Поэтому надо всё время, каждую минуту проживать так, чтобы не жалеть потом ни о чём. По крайней мере, надо очень-очень стараться жить именно так.
По возвращении в Воронеж мама уже очень плохо видела. В Воронеже Валя водила её к врачам, но они отказались делать ей операцию по поводу катаракты, сославшись на её возраст и состояние здоровья. Я очень сожалела, что не удалось уговорить маму сделать операцию в Москве.
Мама любила вот так повязывать голову платком, как на этом фото выше, ей это было комфортно. Она не любила, чтобы волосы свешивались на лицо. До последнего момента она интересовалась нашей с Толей жизнью, расспрашивала обо всём. Она очень любила меня, как и я её. Мы были с ней очень близки по духу, по характеру. Очень она любила и уважала Толю. Говорила мне, что я должна стараться всегда делать так, чтобы Толе было хорошо дома, комфортно. Толе тоже очень нравилась моя мама, с самого первого знакомства. Я звала её обратно в Москву, но она не хотела уже никуда ехать. Понимала, видимо, своё состояние. Чувствовала, что исправить здоровье уже не удастся. С каждым разом мне всё тяжелее было покидать её. Самое страшное, когда видишь, как угасает близкий человек, и ничем не можешь это остановить, ничем не можешь помочь.
Мама уже не хотела возвращаться к нам, ей уже не под силу было снова менять место жительства. Когда она вернулась в Воронеж, то говорила одной из соседок: «тут у меня близкие, родные люди – и живые, и мёртвые». Она намекала, как говорила мне эта соседка, что приехала домой умирать. А когда, ещё в Москве, она собралась возвратиться в Воронеж, то говорила мне: «Пока я в здравом уме, я должна вернуться. Там мой дом, там мы с вашим отцом прожили много лет».
Мама 26.04.2008, в свой последний день рождения,
дома в Воронеже.
На шее у неё наш с Толей подарок
– кулон с бриллиантиком в честь её 88-летия.
(Крестик ей надела Валя.
Раньше мама никогда не носила крестов и не ходила в церковь.)
Мама на кухне в своей воронежской квартире.
26.04 2007.
Мама из-за катаракты очень плохо видела. Однажды, уже плохо соображая, услышав громкий голос Алёши, мама сильно испугалась, подумала, что в квартире какие-то чужие люди, бандиты, как она мне говорила, и вылезла в окно (квартира их на первом этаже). Спрыгнув с подоконника, она повредила пяточную кость, там возникла трещина. Это было весной (или летом?) 2008 года. Наложили гипс. Ходить она уже толком не могла, и это ухудшило общую ситуацию с её здоровьем. Поскольку Валя с Алёшей оба работали, Валя наняла сиделку, которая приходила на несколько часов днём, чтобы помогать маме.
Надо сказать, что у нас с Толей в это время тоже возникли большие проблемы с Толиной мамой. Она весной 2006 года сломала шейку плеча. Подолгу лежала (гипс не накладывали), стала слабеть. Когда плечо немного поджило, в конце 2006 года, она начала заметно худеть и слабеть. В 2007 году возникли проблемы со здоровьем у Толи. Были неважные анализы, возникли подозрения на серьёзное заболевание. Летом 2007 года Толя лежал в больнице на обследовании. В это же лето в Воронеже умер глубоко уважаемый мой научный руководитель Ю.Г.Борисович. Так как Толя был в больнице, а его мама в плохом состоянии (практически всё время лежала), я не смогла поехать на похороны. Валя ходила в Воронеже на его похороны, отдала ему дань уважения от всей нашей семьи.
Потом, в 2008 году, Толю снова положили в больницу, а его маме становилось всё хуже, она уже практически не вставала, слабела. Каких только врачей мы не вызывали, разных специалистов, много разных лекарств перепробовали по их советам, ничего не помогало. Летом у меня была очень тяжёлая ситуация. Толя был в больнице, в тяжёлом состоянии, было очень страшно за него. Я ухаживала за лежачей Толиной мамой, бегала ежедневно в больницу к нему, было очень тяжело и страшно за них обоих. На работе мне сочувствовали, освободили от участия в приёме некоторых вступительных экзаменов. После больницы у Толи долго была сильная слабость, месяца 2. Потом понемногу он стал поправляться.
А маме его Валентине Поликарповне становилось всё хуже. 31-го декабря 2008 ей исполнилось 90 лет. Несмотря на то, что она уже почти не могла вставать, и несмотря на то, что моя мама 21 декабря сломала шейку бедра, упав в комнате, и я очень переживала за неё, мы всё-таки устроили Валентине Поликарповне маленький праздник, пригласили Долженко Женю и Виту – её самых старых добрых знакомых, я сделала медовый слоеный торт с надписью. Она посидела с нами за столом немного, потом отвели её в постель. И ещё она попросила поднять её к наступлению Нового 2009 года, что мы тоже сделали. Она даже пригубила шампанского, и снова легла. Мне было очень непросто всё это сделать, когда я знала о тяжелейшей болезни моей мамы и очень сильно за неё переживала, но я считала это необходимым. Мы с Толей понимали, что его маме осталось недолго, и очень хотели её уважить в день такого значительного юбилея.
В день 90-летия Валентины Поликарповны
Последний день рождения моей свекрови
Валентины Поликарповны,
31.12.2009г
