Комментарий С.Ю.Глазьева – ученым-историкам. Источник
Мои коллеги-историки (гиперссылки: https://openmedia.io/news/n3/ploxo-znayushhij-istoriyu-chelovek-pyat-vedushhix-uchenyx-ran-otvetili-na-tekst-glazeva-o-polze-novoj-xronologii/; https://deita.ru/article/483535) ведут себя в данном случае не как учёные, которые выясняют проблемные вопросы в научном дискурсе, а как партийные чиновники, защищающие свои претензии на руководящие должности посредством политических обвинений и доносов.
Они писали доносы на академика Фоменко в ЦК КПСС в советское время, требуя его наказать за сомнение в догматике формационной теории К.Маркса. Они обратились с жалобой на него и к Президенту России В.В.Путину, нарушая элементарную научную этику.
Не думал, честно говоря, что Комиссия РАН по борьбе со лженаукой превратится в нечто среднее между партийным бюро в провинциальном вузе и святой инквизицией с претензией на вынесение наказаний неблагонадёжным.
Подробнее на https://glazev.ru/articles/163-zajavlenija/84488-kommentariy-s-ju-glaz-eva-uchenym-istorikam
-------------------------------------
Давайте разберемся. Ответ историкам-авторам публикации «О статье С.Ю. Глазьева «Духовность-категория экономическая». Опубликовано 20 октября 2020 в еженедельной газете Военно-Промышленный Курьер
Таймкод транскрибации 00:34:00 – 00:55:00
Сергей Глазьев: Сочетание социального государства и духовных ценностей, плюс государство развития дают некую основу для идеологии. Идеология не может висеть в воздухе; ей нужна история. Историческое осмысление национальных интересов, призвания, национальной гордости требует доказательств. Когда вас в школе учат, что вы папуасы, которые не смогли создать своё государство…
Максим Калашников: …варяги…
Сергей Глазьев: …к вам пришли какие-то варяги… Хотя мы точно знаем, что варяги – это дикие люди, которые не умели даже говорить толком; они рвали на себе зубами шкуры, впадая в ярость. По сравнению с жителями Руси, это были не то что нынешние аборигены далёких островов – это был принципиально другой уровень развития человека. На страну, которая называлась Гардарикой, и в которой стояли лучшие в мире города, приходят какие-то варвары и учат государственности. Это смешно! Такого быть не может. Эта «варяжская» теория кочует, наверное, два столетия – как Романовы её внедрили в историю, так советская власть её потом подхватила. Это же полный бред! С точки зрения логики истории, такого быть не может – чтобы народы, находящиеся на две-три ступени ниже по уровню развития, могли захватить и построить государственность в более развитом обществе. Это всё равно, что к вам сегодня придут люди из далёкого прошлого с топорами и будут нас учить строить государство.
Может быть у вас национальная гордость, если вам с детства талдычат, что вы не умеете управлять собственным государством? Откуда взялись американские советники в 92-м году во всех кабинетах? Это же была та же самая теория: мы не можем управлять своим государством. Я помню Джеффри Сакса, который опозорился со своими шоковыми терапевтическими экспериментами в Латинской Америке (все видели, что из этого ничего не вышло). Поверхностный экономист, который пришёл с совершенно примитивными идеями шоковой терапии, тотальной приватизации. Кто подал? Приснопамятный господин Гайдар (Царствие ему Небесное). Я помню этот диалог. Он приводит Сакса к Ельцину. В течение двух часов Сакс Ельцину объясняет: «Не слушайте советских экономистов. Они ничего не понимают в рыночной экономике. Они считают, что советская плановая система лучшая в мире. Если вы будете их слушать, у вас будет неправильная точка зрения. Слушайте только меня и американских экспертов!» Это не «варяжская» теория в современном виде? «У вас тупые люди; они не понимают, как устроить…» Советские экономисты предупреждали: будете делать шоковую терапию – получите Африку, с точки зрения эффективности организации управления экономикой. Так оно и вышло! Советские экономисты были правы. Джеффри Сакс был неправ; он уже признаёт, что был неправ; он уже покаялся. Но двенадцать миллионов человек, которых мы потеряли, которые погибли досрочно в нищете; плюс экономика, опустившаяся в сырьевой придаток из самой высокоразвитой в мире – это результат. Вот это применение «варяжской» теории в 90-е годы. Это небезобидная вещь.
Если у вас нет национальной гордости; если вы не понимаете, что то, что вы делаете, - это осмысленно; кто бы вас ни критиковал, но вы идёте своим путём, потому что вы верите в свою страну, в мудрость своего народа – могли бы мы победить войну, когда к нам пришли немецкие фашисты с той же самой идеей: «Вам хватит три класса; будете нас обслуживать. Больше трёхлетнего начального образования на оккупированных территориях не будет»?! То, что Гитлер хотел сделать в 41-м году, благодаря идеям Джеффри Сакса, у нас пытались… Слава богу, они не дожали; народ оказался более устойчив, чем они предполагали.
Максим Калашников: Я, как экономический обозреватель «Мегаполис-экспресс» «Российской газеты» в те годы, подтверждаю ваши слова. Но сама готовность слушать заезжего болтуна, только потому что он Джеффри Сакс, а не Ваня Иванов, была подготовлена тем, что нам внушили комплекс национальной неполноценности.
Сергей Глазьев: Не будем винить во всём Джеффри Сакса. За ним стояли большие дяди. Я помню свою беседу с премьер-министром Франции. Он думал, что перед ним сидит человекообразная обезьяна, и говорил мне следующее: «Ни в коем случае у вас не должно быть дефицита государственного бюджета! Если вы допустите дефицит бюджета, будет инфляция; у вас всё развалится!» Я смотрю, передо мной сидит малообразованный человек, хоть и премьер-министр Франции. Он не понимает, с кем говорит; о чём говорит. Я должен был выслушивать его чепуху. И не просто выслушивать! Когда я был министром, мне навязали группу экспертов (слава богу, я имел возможность отбраковать самых идиотов). С этими «экспертами» я должен был согласовывать всё, что я делаю в области регулирования внешнеэкономической деятельности, потому что, если они не согласуют, нам Международный валютный фонд не даст отсрочки по оплате долгов. Никаких новых денег! Советский Союз был должен – мы теперь должны за Советский Союз расплачиваться. «Раз вы не можете расплачиваться – делайте, как мы скажем!» Вот мы должны были всё с ними согласовывать. Там были умные люди, с которыми можно было работать. Можно было убирать самых поверхностных и агрессивных. Мы пытались выживать, как могли, своим умом. Там, где мы прогнулись и сделали так, как нам советовали, мы получили полный развал. Это первая мифологема «варяжской» теории.
Вторая мифологема – татаро-монгольское иго. «Вы же рабы! Вы двести лет были под татаро-монголами. Что с вас взять? Вы не понимаете свободы; вы не знаете, что такое демократия; вы не цените это дело.
Максим Калашников: На Украине говорят: «Вы орда! Мы – Европа; Русь – орда!»
Сергей Глазьев: На Украине необразованные подростки, которые не умеют говорить ни по-русски, ни по-украински, ни по-английски; говорящие на полуграмотном языке. У них нет никакого образования, зато есть вера, что они великие. Они называют жителей Москвы «ватниками» и примитивными; ордой. Хотя они не знают, что «орда», на любимом их немецком или английском наречии, значит «порядок». «Орда» - означает «государство», эффективно управляемое. Татарско-монгольское иго (можно и в Википедии прочитать) было придумано польским иезуитом, который вбросил эту идею в 17-м веке. Сначала её никто не воспринимал. В Российской империи про татаро-монгольское иго никто не знал; в школах Российской империи про это ничего не говорили. После того как французы потерпели поражение под Москвой, они подхватили эту идею; во французской исторической школе эта тема начала развиваться. Приклеили вывеску: сначала была «монгольская», потом «татаро-монгольская». Хотя согласно их же теории, монголы разгромили татар и практически полностью их уничтожили на Волге.
Всё это мифология, которая не имеет никакого отношения к реальной действительности. Мужество Фоменко заключается в том, что он раскрыл нелепость этих исторических мифов. Сегодня каждый может убедиться, что миф о татаро-монгольском иге абсолютно необоснованный; что это выдумка польских иезуитов, который всегда мечтали подорвать Московское государство. Французы, которые получили по зубам в Москве, с удовольствием начали развивать эту тему, которая постепенно внедрилась. Советские историки её подхватили, потому что советской исторической школе нужно было объявить, что Россия – это «тюрьма народов»; что в России народы постоянно грызлись между собой; что нужно уничтожить все национальности, потому что это ведёт к войнам; что нужно образовать новую общность «советский народ». Плюс ко всему страх перед великорусским шовинизмом, о котором Ленин написал в своей знаменитой статье. Чтобы нейтрализовать великорусский шовинизм, нужно было вбить каждому про татаро-монгольское иго: дикие монголы на лошадях уничтожили высокоразвитое государство, в котором было множество городов, стен, оружия (включая порох); татарская конница, пройдя десять тысяч километров, уничтожила великое Русское государство. Смешно! Это нелепость, не выдерживающая никакой исторической логики.
Максим Калашников: Идея внушения нам собственной уверенности? Ликвидация внушённой неполноценности?
Сергей Глазьев: Конечно. Это мифы! Я считаю Фоменко величайшим математиком и историком. В чём его сила? Он применил математические методы к анализу исторических данных. Мы говорим эмоционально и ссылаемся на некоторые первоисточники тех мифов, в которые большинство населения верит. Почему эта тема очень актуальная? Посмотрите на учебники по истории на Украине. Это сплошное мифотворчество! Мы знаем, кто пишет эти мифы. Миф о голодоморе был написан в МИ-6. Это английская разведка, где очень интеллектуальные люди. Сосед по комнате знаменитого Оруэлла, автора романа «1984», который тоже был сотрудником МИ-6, придумал миф о голодоморе, который внедрён сегодня во все учебники, в общественное сознание Украины. Дальше пошли совсем нелепые вещи типа «великих укров», которые жили очень давно. Всё, что за пределами 18-го века вниз, переписывается и сочиняется многократно. Одно из достижений Фоменко заключается в том, что он математически показал, что вся история до 17-го века не имеет под собой чёткой, логически выстроенной, объективной хронологии. Мы не знаем, что было до 17-го века. Он показал математически, что очень много несуразностей. На Украине переписывают древнюю историю. Можно сочинить всё что угодно, потому что нет летописей, которые сожгли в Москве при наполеоновском нашествии; нет артефактов; непонятны методы датировки. Каждый может сидеть на своём холме и говорить, что он самый древний, и переписывать по новой историю. Есть технологии старения предметов. На металлургическом предприятии, за пару месяцев, нам легко скуют что-нибудь из 12-го века. При правильной обработке материала все даты углеродного анализа покажут, что очень древние артефакты. Но на Украине переписывают современную историю Великой Отечественной войны. По учебникам времён Кучмы, оказывается, не было Советской армии; Украину освобождал от фашистов Бандера.
Максим Калашников: Уже появились сообщения, что в Курской битве немцы применили тактические ядерные боеприпасы; что у них были временные петли – они могли вытаскивать свои танки.
Сергей Глазьев: Можно было бы списать это на дремучесть бандеровского мировосприятия, когда ничего не нужно доказывать, а можно силой заставить людей во что-то поверить. Но аналогичные процессы идут и в других, вновь образованных, независимых государствах. Каждый пишет свою историю! Переходя к тематике евразийской интеграции (как нам жить вместе, как нам строить общее будущее в новом мирохозяйственном укладе), я хочу сказать, что нам нужно общее понимание истории. Общее понимание истории – болезненный вопрос. Но математические методы обработки данных в этом смысле могут существенно помочь. Фоменко разбередил тот исторический пласт. Он увлекается исторической реконструкцией. Он высказал гипотезу, согласно которой мы, в центре России, всегда были центром евразийской государственности. Не было ни варягов, ни татаро-монголов - было мощное Русское государство, которое объединяло практически весь евразийский материк. Оно не было вечным; оно было разрушено изнутри в период Великой смуты (как и в любой империи). Эта гипотеза заслуживает очень серьёзного изучения и обсуждения. Историки же уклоняются от обсуждения. Нам приходится самим предлагать обсудить эти темы и попытаться общими усилиями выстроить некую историческую картину мира, которая могла бы быть доказуемой.
Максим Калашников: Здравая мысль! Единственное, я бы был противником превращения их версии в монопольную.
Сергей Глазьев: Их трудно упрекнуть в попытке выстроить монополию, потому что на них писали доносы в ЦК КПСС историки советского периода с требованием разобраться, разоблачить, посадить в психушку или в тюрьму, уничтожить. На них сегодня пишут самые нелепые доносы. Мои коллеги из Академии наук пишут доносы с требованием признать лженаукой и закрыть с позором. Казачки пишут доносы с обвинением в религиозной розни; с требованием возбудить уголовные дела. Им не до монополии; им очень трудно даже отстаивать свою концепцию и даже свои методы.
Максим Калашников: Я бы их растаскивал, как лысенковцев и вавиловцев. Если это совместить с индустриализацией, с победами в текущей реальности, а также с образами космического будущего, то тогда получится ядерная смесь, обеспечивающая энергию рывка: у нас великое прошлое; у нас победы сейчас (мы поднимаем заводы и фабрики); а вот завтра…
Сергей Глазьев: Нам нужна системная картина мира, которая правильным образом интерпретирует прошлое и даёт образ будущего. История – это не просто упражнения историков. Это огромная сфера идейно-политической борьбы. Кому-то из западных политиков принадлежит известное изречение: «Тот, кто контролирует настоящее, тот определяет историю».
Максим Калашников: История есть политика, опрокинутая в прошлое.
Сергей Глазьев: Цитата, по-моему, звучит так: «Тот, кто контролирует настоящее, тот контролирует прошлое. Тот, кто контролирует прошлое, контролирует будущее». Не видя исторического смысла своего существования народа в глубине веков, очень трудно выстраивать образ будущего и претендовать на самостоятельную роль; быть субъектом мировой политики и мирового развития, а не объектом.
В заключение нашей беседы я хочу подвести итог. Сегодня мы находимся в удручающем состоянии. Вместе с тем у нас огромные возможности и резервы. С научной точки зрения, мы видим и понимаем, как эти резервы активизировать и обеспечить опережающее экономическое развитие. Официальные органы дают нам прогнозы на будущее 2-3% роста. На самом деле наши объективные ресурсные возможности позволяют расти с темпом 10% в год. Я могу это показать на цифрах: наличие производственных мощностей; трудовых ресурсов; природного сырья; интеллектуального научно-технического потенциала. Всё это используется от 0,1 до 0,5. То есть мы используем свой потенциал на одну треть. Для того чтобы этот потенциал организовать в эффективную систему управления, нужны механизмы нового мирохозяйственного уклада, новой системы управления конвергентного типа, которую можно сконструировать. Многие элементы у нас юридически уже есть: стратегическое планирование; государственно-частное партнёрство; специальные инвестиционные контракты. Есть всё необходимое, для того чтобы организовать созидательную деятельность миллионов людей, с оптимальным использованием ресурсов в целях подъёма общественного благосостояния. Мы знаем, чего у нас нет: нет никакой ответственности в системе управления; у нас нет идеологии (у нас господствует либертарианская идеология – каждый сам за себя; по сути всё решают деньги); у нас нет здоровой конкуренции в кадровой политике (это вытекает из-за отсутствия системы политической ответственности за уровень жизни и развития страны, с точки зрения доверия-недоверия правительству); нет ответственности в бюрократическом аппарате (чиновники сидят на мешках с деньгами и боятся их потратить; если тратят – только с интересом для себя любимых). Мы понимаем, чего у нас нет. Мы понимаем, кто нам противостоит: главные бенефициары этой политики (офшорные олигархи, которым нужно вывозить деньги за границу; западные транснациональные корпорации и валютно-финансовые спекулянты; коррумпированная верхушка госсектора, включая банковскую систему) – люди, которых всё устраивает; кто выжимает из страны немалые для себя ресурсы, отправляя их в офшоры, готовя себе запасные аэродромы. Отправляя детей за границу, они не связывают своё будущее с будущим страны. Чего мы мало понимаем – как строить нашу идеологию (систему нравственного воспитания, систему целеполагания). Я скажу, может быть, самое главное. Модель социального государства - государство развития, смешанная система управления экономикой, модель общества знаний – идеально вписывается в нашу традиционную культуру, в нашу систему, основанную на православных ценностях (духовность важнее материального; общее важнее личного; коллективизм, стремление сделать что-то сообща; взаимовыручка; всемирная отзывчивость (как у Достоевского: «Мы отвечаем не только за себя, но и за всю планету»). Нам не дают проявить наши традиционные ценности; они блокируются сегодня либертарианской средой и дискредитируются средствами массовой информации. Спасибо, что вы поддерживаете. Здоровое – вечно
*Сергей Глазьев,
научный руководитель Центра исследований долгосрочных закономерностей развития экономики при Финансовом университете, академик РАН.
