Глава 1.
ДОН КИХОТ - ЭТО ИВАН ГРОЗНЫЙ; САНЧО ПАНСА - ЭТО ЕГО СОПРАВИТЕЛЬ СИМЕОН БЕКБУЛАТОВИЧ;
ДУЛЬСИНЕЯ ТОБОССКАЯ - ЭТО СОФЬЯ ПАЛЕОЛОГ, ЖЕНА ГРОЗНОГО;
АСТУРИЙКА МАРИТОРНЕС - ЭТО ЕЛЕНА ВОЛОШАНКА, ОНА ЖЕ БИБЛЕЙСКАЯ ЭСФИРЬ;
БАКАЛАВР САМСОН КАРРАСКО - ЭТО КНЯЗЬ АНДРЕЙ КУРБСКИЙ.
6. ДОН КИХОТ - ЭТО ИЗДЕВАТЕЛЬСКОЕ ОПИСАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО = КАРЛА V. БЕЗУМИЕ ДОН КИХОТА - ЭТО ОТРАЖЕНИЕ СУМАСШЕСТВИЯ ИВАНА БЛАЖЕННОГО, ТО ЕСТЬ КОНЦА ПЕРВОГО ПЕРИОДА "ИВАНА ГРОЗНОГО" 1547-1553 ГОДОВ.
Центральной темой пародии Сервантеса является безумие Дон Кихота. С одной стороны, он иногда рассуждает здраво, а с другой стороны, его ум погружен в фантастические видения. "Он до того худ и изможден, что походил на мумию", ч.2, с.11. Часто он ведет себя как юродивый. Окружающие посмеиваются над ним, кое-кто издевается, хотя некоторые относятся с уважением (таковых, впрочем, немного). Однажды Дон Кихота даже посадили в клетку, водрузив ее на повозку, дабы отвезти безумца домой. "Процессия двигалась в таком порядке: впереди ехала повозка, коей правил ее владелец; по бокам... шествовали стражники с мушкетами... В клетке же, вытянув ноги и прислонившись к решетке, со связанными руками сидел Дон Кихот, столь покорный и тихий, точно это был не живой человек, но каменная статуя", ч.1, с.468-469. См. рис.1.12
.
Напомним, что царь Иван IV Васильевич становится юродивым. Зимой и летом он ходил по столице в лохмотьях, с тяжкими веригами на шее. Его называли Василием Блаженным, то есть - блаженным царем. Напомним, что ВАСИЛИЙ - это ЦАРЬ, по-гречески, Базилевс. Его смерть была отмечена в официальных записях Разрядного приказа. Царя-юродивого Василия Блаженного похоронили якобы в 1557 году в Троице-Сергиевом монастыре, на кладбище Троицкой, на Рву, церкви у стен Кремля, при большом стечении народа.
Может быть, Иван IV был жив и после 1557 года. Известия об этом очень темны. Карамзин пересказывает старые сведения, что в соборе Василия Блаженного С БОЛЬШОЙ ПЫШНОСТЬЮ в 1589 году хоронят ИОАННА БЛАЖЕННОГО [362], т.10, гл.4, примечание 469. Вероятно, что это и есть правильная датировка смерти Василия Блаженного, то есть Иоанна Блаженного Грозного, то есть царя Ивана IV Грозного. Он здесь прямо назван ИВАНОМ БЛАЖЕННЫМ. В таком случае, становится понятным, почему романовские историки заявили, будто вся эпоха "Грозного" накрыта одним царем. Просто потому, что Иван IV Грозный действительно жил всё это время. Но стал Блаженным, юродивым, и не имел никакого влияния на государственные дела. Реально же последовательно правили три других царя, о которых мы рассказали в книге "Новая хронология Руси", гл.8. Поэтому романовские историки и пишут, что всё это время Иван Грозный жил в монастыре Александровской Слободы. Переодевался в монашеские одежды, звонил в колокола... Время от времени Грозный проявляет "СКЛОННОСТЬ К ЮРОДСТВУ" [775], с.503. Известны многочисленные сцены, когда Грозный переодевается в иноческое платье или в какой-нибудь овчинный тулуп. Унижает себя и т.д. [775].
Наверное, это правда. Блаженный царь Иван IV провел все последние годы своей жизни, вплоть до 1589 года, в монастыре. При этом романовские историки называют 1584 год как дату смерти царя Ивана IV. А это действительно близко к 1589 году - дате смерти Ивана Блаженного.
А что рассказывает Библия об ассиро-вавилонском царе Навуходоносоре? <<Расхаживая по царским чертогам в Вавилоне, царь сказал: это ли не величественный Вавилон, который построил я силою моего могущества... Был с неба голос: "тебе говорят, царь Навуходоносор: ЦАРСТВО ОТОШЛО ОТ ТЕБЯ! И ОТЛУЧАТ ТЕБЯ ОТ ЛЮДЕЙ, И БУДЕТ ОБИТАНИЕ ТВОЕ С ПОЛЕВЫМИ ЗВЕРЯМИ; ТРАВОЮ БУДУТ КОРМИТЬ ТЕБЯ, КАК ВОЛА"... Тотчас и исполнилось это слово над Навуходоносором, и ОТЛУЧЕН ОН БЫЛ ОТ ЛЮДЕЙ, ЕЛ ТРАВУ, КАК ВОЛ, И ОРОШАЛОСЬ ТЕЛО ЕГО РОСОЮ НЕБЕСНОЮ, ТАК ЧТО ВОЛОСЫ У НЕГО ВЫРОСЛИ КАК У ЛЬВА, И НОГТИ У НЕГО - КАК У ПТИЦЫ. По окончании же дней тех, я, Навуходоносор, возвел глаза мои к небу, и разум мой возвратился ко мне... И я восстановлен на царство мое, и величие мое еще более возвысилось>> (Даниил 4:26-31, 4:33).
Сюжет настолько неординарен, что Библия несколько раз возвращается к нему, сообщая новые интересные подробности. Укажем лишь некоторые из них.
Библия: "Царь! Всевышний Бог даровал отцу твоему Навуходоносору царство, величие и славу. Пред величием, которое Он дал ему, все народы, ПЛЕМЕНА И ЯЗЫКИ ТРЕПЕТАЛИ И СТРАШИЛИСЬ ЕГО: КОГО ОН ХОТЕЛ, ОН УБИВАЛ, И КОГО ХОТЕЛ, ОСТАВЛЯЛ В ЖИВЫХ, И КОГО ХОТЕЛ УНИЖАЛ. Но когда сердце его надмилось и дух его ОЖЕСТОЧИЛСЯ ДО ДЕРЗОСТИ (не правда ли, весьма похоже на соответствующие характеристики Ивана Грозного - Авт.), он был свержен с царского престола своего и лишен славы своей, И ОТЛУЧЕН БЫЛ ОТ СЫНОВ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ, И СЕРДЦЕ ЕГО УПОДОБИЛОСЬ ЗВЕРИНОМУ, И ЖИЛ ОН С ДИКИМИ ОСЛАМИ; КОРМИЛИ ЕГО ТРАВОЮ" (Даниил 5:18-21).
С этой точки зрения царь Навуходоносор уникален - ни о каком другом царе Библия не сообщает ничего подобного. Здесь мы явно сталкиваемся с какими-то реальными событиями, произведшими глубокое впечатление на библейского летописца. Поэтому он и уделил данному эпизоду большое внимание.
По нашему мнению, уникальная ветхозаветная история "блаженного Навуходоносора" очень близка к рассказу о соответствующем периоде в конце жизни Ивана IV Грозного, когда он превратился в "блаженного царя" - Блаженного Василия. Любопытно, что Библия, в точности как и романовская версия русской истории, говорит, будто после утери разума Навуходоносор (то есть Иван IV) выздоровел и вновь вернулся на царство. В действительности же, повторим, он уже не вернулся и не выздоровел, а на престол взошел его преемник. В русской истории, согласно нашей реконструкции, это был Дмитрий (1553-1563).
Итак, В КОНЦЕ ЖИЗНИ "ИВАН IV" УШЕЛ ОТ ДЕЛ В МОНАСТЫРЬ, ФАКТИЧЕСКИ ОТРЕКСЯ ОТ ВЛАСТИ. Как мы уже говорили, на страницах западно-европейских хроник он отразился под именем великого императора Карла Пятого.
Напомним сведения о Карле V в европейской версии. ОТРЕЧЕНИЕ ОТ ВЛАСТИ В КОНЦЕ ЖИЗНИ И УДАЛЕНИЕ В СЕЛЬСКУЮ ГЛУШЬ БЛИЗ МОНАСТЫРЯ. В конце правления Карл V "решился ВОВСЕ УДАЛИТЬСЯ ОТ ДЕЛ, как того требовало его расшатанное здоровье. В течение 1555 года он передал своему сыну Филиппу управление итальянскими владениями, королевством Неаполитанским и Миланом. В БРЮССЕЛЬСКОМ императорском дворце, 25 октября того же года БЫЛ СОВЕРШЕН ТОРЖЕСТВЕННЫЙ АКТ, ПРИ КОТОРОМ КАРЛ ПРОСТИЛСЯ С ГОСУДАРСТВЕННЫМИ ЧИНАМИ, обратясь к ним с длинной речью, И СЛОЖИЛ С СЕБЯ ВЕРХОВНУЮ ВЛАСТЬ НАД РОДИНОЮ, НИДЕРЛАНДАМИ, после чего те же чины присягнули на верность Филиппу, присутствовавшему лично на этом собрании. 15 января 1556 года... КАРЛ ПЕРЕДАЛ И ИСПАНСКИЕ ВЛАДЕНИЯ СВОЕМУ СЫНУ. ПЕРЕДАЧА ИМПЕРАТОРСКОЙ КОРОНЫ... могла совершиться вполне формально лишь 8 марта 1558 года... Были прочтены АКТЫ ОТРЕЧЕНИЯ КАРЛА и принятия императорского достоинства Фердинандом... В том же году, 21 сентября, УМЕР КАРЛ, в резиденции, избранной им БЛИЗ МОНАСТЫРЯ Св.Юста в Эстрамадуре, и в котором ОН ПРОЖИЛ ЕЩЕ ДВА ГОДА В УЕДИНЕНИИ СЕЛЬСКОЙ ГЛУШИ. ОН ИСПОЛНЯЛ РЕВНОСТНО ПРИНЯТЫЕ ИМ НА СЕБЯ РЕЛИГИОЗНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ" [304], т.3, с.114.
Наш комментарий. Итак, западно-европейские хроники сообщают, что отречение Карла V произошло в БРЮССЕЛЕ [304], т.3, с.114. Сегодня нам предлагают думать, будто это, несомненно, западно-европейский город Брюссель. Однако теперь придется усомниться. Вряд ли великий царь-хан Иван IV "Грозный" поехал бы из метрополии Руси-Орды в отдаленный провинциальный, в ту эпоху, городок, чтобы совершить там акт отречения от власти. То есть акт огромной государственной важности. Дело, вероятно, в следующем. Средневековое название БРЮССЕЛЬ, по-видимому, является одной из форм названия ПРУССЕЛ или ПРУССИЯ, или Б-РУССИЯ, то есть БЕЛАЯ РУСЬ, Белоруссия. Так что отречение Карла V, - то есть, согласно обнаруженному нами династическому параллелизму, отречение Ивана IV "Грозного", - произошло в царском дворце Белой Руси или П-РУССИИ. Как это и следовало сделать русско-ордынскому царю-хану. То есть в своей столице, в метрополии Империи. Позднее скалигеровские историки лукаво перенесли событие из Руси-Орды в западно-европейский Брюссель. Название которого является, вероятно, всего лишь одним из следов Великой Империи в Европе.
Возвращаясь к западно-европейской версии биографии Пятого Короля = Карла V, нельзя не обратить внимания на яркую деталь. Оказывается, в конце жизни, в 1556 году, Пятый Король отказался от всех своих титулов и удалился в монастырь. Это чрезвычайно похоже на хорошо знакомую нам историю Василия Блаженного. Напомним, что, согласно нашей реконструкции, царь Иван IV Грозный сильно заболел в 1553 году, отошел от дел, превратился в юродивого. Его назвали Василием Блаженным, то есть, попросту, Царем Блаженным. Повторим, что Василий = базилевс = царь. Сведения о годе его смерти противоречивы. По некоторым сообщениям, умер примерно в 1557 году [936], т.1, с.339. НО ВЕДЬ ЭТО ПРАКТИЧЕСКИ СОВПАДАЕТ С 1556 ГОДОМ, когда Пятый Король = Карл V ушел в монастырь. Вряд ли такое совпадение случайно. Да и в Библии есть тот же характерный эпизод об Ассирийско-Вавилонском царе Навуходоносоре. Он тоже превратился в "Блаженного", ел траву, стал как бы юродивым, см. выше и книгу "Библейская Русь", гл.6:2. На рис.1.13
, рис.1.14
представлены иконы с изображением Василия Блаженного. Сегодня в соборе Василия Блаженного в Москве показывают "гробницу святого", рис.1.15
. Однако сотрудники музея сами сообщают, что эта гробница - поздний новодел XVIII века, а первоначальная гробница XVI века "не сохранилась". Рака и сень, рис.1.16
, над "могилой" Василия Блаженного вообще изготовлены в 1896 году, как гласит музейная табличка. Наша мнение таково.
- Русская биография Ивана IV Грозного,
- западно-европейская биография императора Карла V и
- библейская биография царя Навуходоносора -
являются лишь тремя разными описаниями на разных языках одного и того же выдающегося царя-хана Великой = "Монгольской" Империи XVI века - Ивана Грозного. Владевшего огромным царством, простиравшимся от Великого Новгорода = Ярославля на восток до Аляски и Северной Америки и на запад - до Мексики, Перу и Южной Америки. Над Царством никогда не заходило солнце.
Обратимся теперь к Сервантесу. Отразил ли он сцены юродства Дон Кихота = Ивана Грозного = Навуходоносора? Отразил, причем ярко. Судите сами.
Дон Кихот отправился в пустынную местность, покрытую лугами и лесами. При этом он остался один, отослав своего слугу Санчо Пансу. Между ними происходит следующий прощальный диалог.
Дон Кихот: "Если бы даже у меня было что поесть, Я ПИТАЛСЯ БЫ ОДНИМИ ТРАВАМИ И ПЛОДАМИ, коими сии деревья и луг меня наделят, - необычность моего предприятия в том именно и состоит, чтобы НИЧЕГО НЕ ЕСТЬ И ТЕРПЕТЬ ПРОЧИЕ ТОМУ ПОДОБНЫЕ ЛИШЕНИЯ. Ну, с богом!
- А знаете, ваша милость (говорит Санчо - Авт.), чего я опасаюсь? Что не попаду я опять на то же самое место, - УЖ БОЛЬНО ЗДЕСЬ ГЛУХО...
И как бы ни приставал к нему Дон Кихот, чтобы он посмотрел, по крайней мере, хотя на два ЕГО БЕЗУМСТВА, он (Санчо - Авт.) продолжал свой путь. Однако, не отъехав и на сто шагов, он все же вернулся и объявил:
- Я хочу сказать, сеньор, что вы совершенно правы: чтобы я мог со спокойной совестью поклясться, что видел ВАШИ БЕЗУМСТВА, не худо бы поглядеть хоть на какое-нибудь из них...
- А что я тебе говорил? - сказал Дон Кихот...
Тут он с необычной быстротою снял штаны и, оставшись в одной сорочке, нимало не медля, дважды перекувырнулся в воздухе - вниз головой и вверх пятами, выставив при этом напоказ такие вещи, что Санчо, дабы не улицезреть их вторично, довольный и удовлетворенный тем, что мог теперь засвидетельствовать безумие своего господина, дернул поводья...
Обращаясь же к рассказу о том, что делал Рыцарь Печального Образа, оставшись один, история гласит, что как скоро Дон Кихот, ОТ ПОЯСА ДО ПЯТ НАГОЙ и от пояса до головы одетый, покончил с ПРЫЖКАМИ И КУВЫРКАНИЯМИ... он тотчас взобрался на вершину высокой горы и стал думать о том... что лучше и что целесообразнее: подражать БУЙНОМУ ПОМЕШАТЕЛЬСТВУ Роланда или же меланхолическому - Амадиса", ч.1, с.248-250. И так далее. Мы не будем продолжать перечисление безумств Дон Кихота.
Некоторые люди старались вернуть блаженного царя-рыцаря к разумной жизни, избавить его от навязчивых видений. Вот, например, "цирюльник между тем дал священнику полное согласие (с его планом - Авт.), и тот, изъясняя свой замысел, стал поучать его, как он должен себя вести и что он должен сказать Дон Кихоту, чтобы побудить его и заставить его последовать за ним И ПОКИНУТЬ ТРУЩОБУ, КОТОРУЮ ТОТ ИЗБРАЛ МЕСТОМ БЕСПЛОДНОГО СВОЕГО ПОКАЯНИЯ", ч.1, с.259.
ВЫВОД. Сервантес довольно откровенно живописал один из ярких сюжетов - "безумство" - в "биографии" Ивана Грозного = Карла V = Навудохоносора, назвав его "Дон Кихотом". Однако преподнес безумства и юродство несчастного царя-хана в насмешливом стиле, дабы вызвать у читателей смех и даже брезгливость вместо сочувствия. Серьезную драматическую тему превратил в балаган. Значительное и пристальное внимание уделил обнажившимся "вещам ниже пояса", не закрытым короткой сорочкой "рыцаря". Западно-европейские читатели пасквиля, не любившие Грозного Царя, надо полагать, удовлетворенно ухмылялись. Особенно им нравилось "ниже пояса". Может быть, увлекательные физиологические подробности откровенно показывали в спектаклях "для народа". На подмостках. Аплодисменты и смех в зале.
А вот еще одно свидетельство в романе об отшельничестве Дон Кихота = Ивана Грозного = Навуходоносора. Глава LXVII называется так: "О том, как Дон Кихот принял решение СТАТЬ ПАСТУХОМ И ДО ИСТЕЧЕНИЯ ГОДИЧНОГО СРОКА ЖИТЬ СРЕДИ ПОЛЕЙ...", ч.2, с.492. Обращаясь к Санчо Пансе, Дон Кихот живописует перед ним преимущества такого уединенного образа жизни: "Давай... превратимся в пастухов хотя бы на то время, которое мне положено провести в уединении... и мы, то распевая песни, то сетуя, будем бродить по горам, рощам и лугам, утоляя жажду текучим хрусталем ключей, светлых ручейков или полноводных рек... луна и звезды подарят нам свой свет...", ч.2, с.493-494. И так далее в том же духе. Тема Блаженного Царя - в том или ином исполнении - звучит практически на каждой странице пародии Сервантеса.
Тот факт, что Дон Кихот - это искаженный образ Грозного, всплывает в самых разных местах произведения Сервантеса. Вот, например, куплет из романса, который поет красавица Альтисидора, якобы влюбившаяся в Дон Кихота и обращающаяся напрямую к нему со своими страстными призывами: "Долго ли, НЕРОН ЛАМАНЧСКИЙ, на пожар, тобой зажженный, со своей Тарпейской кручи будешь ты взирать спокойно?", ч.2, с.325.
Здесь Дон Кихот назван Нероном Ламанчским. Напомним, что римский император Нерон, как считается, поджег Рим и взирал на грандиозный пожар, распевая оды. Но ведь сравнение Дон Кихота с Нероном идеально соответствует обнаруженному нами ранее факту, что знаменитый "античный" император Нерон является одним из фантомных отражений Ивана Грозного III=IV. См. подробности в книге "Раскол Империи", гл.2. Напомним, что соответствие: Нерон = Иван Грозный очень яркое и многое объясняет.
В конце первой части романа Сервантес приводит несколько сонетов, написанных якобы разными авторами, выдавая их за доброжелательные насмешки над Дон Кихотом. Однако теперь, учитывая всё, что становится нам понятно, некоторые из сонетов начинают восприниматься совсем по-другому. Например, вот такой фрагмент: "На тот алмазный трон, где столько лет Марс восседал, от крови весь багровый, взошел Ламанчец и рукой суровой над миром поднял стяг своих побед. В столь грозные доспехи он одет, столь остр его клинок, разить готовый, что новый сей герой в манере новой быть должен новой музою воспет... Кихот введен во храм Беллоны, и гордая Ламанча превзошла владенья грека и отчизну бритта. Его дела не могут быть забыты", ч.1, с.510.
Прекрасно подходит к суровому образу царя-хана Ивана Грозного (Нерона), в то время, когда он еще не был Блаженным. Никакого юмора в этих строках нет и в помине. Сервантес говорит, будто этот и другие сонеты, написанные на пергаменте готическими буквами по-испански, находились в свинцовой шкатулке, найденной среди развалин какой-то древней часовни, ч.1, с.507-508.
Отметим любопытный факт. Как мы уже понимаем, Дон Кихот - это насмешливое отражение императора Ивана IV Грозного, то есть императора Карла V. Напомним, что "Карлом Пятым" западные хронисты именовали именно Ивана Грозного, см. нашу книгу "Западный Миф", гл.3. Так вот, дабы обезопасить себя на случай возможных обвинений со стороны имперской = ордынской администрации в глумлении над могущественным ханом-императором, Сервантес (или его редактор) решил вставить в свой роман краткую похвалу Карлу V. Но только в двух местах. Первый раз написал следующее: "...Чтобы хранить память о том, как его завоевал блаженнейшей памяти непобедимейший Карл Пятый (точно память о нем, которая и без того есть и будет вечною, нуждается для своего упрочения в этих камнях!)", ч.1, с.394.
В общем, льстиво и подобострастно похвалил Карла Пятого. А во второй раз всего лишь назвал Карла Пятого "великим императором", ч.2, с.62. Этим и ограничился. Больше нам не удалось найти у Сервантеса похвал Карлу V. Надо сказать, пара фраз - весьма немного на тысячу страниц текста, отпечатанного убористым шрифтом.
А с другой стороны, на протяжении всего длинного ёрнического пасквиля, практически в каждой его главе, того же самого царя Карла Пятого, но уже под именем-псевдонимом "Дон Кихота", и тот же автор - Сервантес - постоянно выставляет в виде блаженного идиота. Причем время от времени откровенно издевается.
Мы видим, что реформаторскую пропагандистскую литературу XVII-XVIII веков заказывали и создавали умные люди. Просчитывали, по возможности, все возможные варианты развития событий. Стремились и Ордынскую Империю разрушить, и в то же время выйти сухими из воды. Себя, ясное дело, изображали деликатными интеллигентами.
Однако, скупо похвалив (на всякий случай) хана Карла V в паре мест, во многих других уже вовсю давали волю своему подлинному чувству, а именно, ненависти к этому великому императору. Ниже мы опишем знаменитую сцену сожжения библиотеки Дон Кихота, то есть Карла V = Ивана Грозного. Так вот, среди уничтоженных книг была, оказывается, книга "Деяния Императора", рассказывавшая именно о деяниях Карла Пятого, ч.1, с.85, а также поэма "Карлиада", тоже повествующая о нем, ч.1, с.524. Комментаторы сообщают здесь следующее.
<<"Деяния императора" - поэма Луиса Сапаты "Достославный Карл" (1566) в сорок тысяч стихов, посвященная императору Карлу V, ошибочно приписана Сервантесом Луису де Авила. Для всего иронического подтекста расправы с книгами из библиотеки Дон Кихота характерно то обстоятельство, что ключница и племянница Дон Кихота ОБРЕКАЮТ НА УНИЧТОЖЕНИЕ ДАЖЕ ТАКИЕ КНИГИ, В КОТОРЫХ ВОСПЕВАЮТСЯ ДЕЯНИЯ ИСПАНСКОГО КОРОЛЯ КАРЛА V и Жития святых, - книги, которые, как замечает автор, священник, может быть, и не подвергнул бы столь тяжкому наказанию>>, ч.1, с.524.
7. ИВАН IV ГРОЗНЫЙ ЧУТЬ БЫЛО НЕ УМЕР В 1553 ГОДУ, А ДОН КИХОТ ВСТРЕТИЛСЯ С КОЛЕСНИЦЕЙ СМЕРТИ, НО ИЗБЕЖАЛ ЕЕ.
Вернемся еще раз к тому факту, что Иван IV Грозный в 1553 году оказался на волосок от смерти. Напомним, что "Иван IV занемог тяжким огненным недугом. Он бредил в жару, перестал узнавать близких людей. Кончины его ждали со дня на день. Вечером 11 марта 1553 года ближние бояре присягнули на верность наследнику престола грудному младенцу Дмитрию" [776], с.48.
Как мы уже говорили, на самом деле Иван IV не умер, но сильно заболел, отошел от дел, и вместо него на престол возвели малолетнего Димитрия, от имени которого правила Рада = Орда.
Возникает резонный вопрос. Отразилось ли это событие - "почти смерть царя" у Сервантеса? Ответ: отразилось. Иносказательно, но отразилось. Оказывается, Дон Кихот ВСТРЕТИЛСЯ СО СМЕРТЬЮ, НО СЧАСТЛИВЫМ ОБРАЗОМ ИЗБЕЖАЛ ЕЕ. Этому посвящена XI глава второй части романа под названием "О необычайном приключении доблестного Дон Кихота с колесницей, то есть с телегой Судилиша СМЕРТИ", ч.2, с.79. Вот как это описано. Суть дела такова.
Дон Кихоту встретилась "телега, битком набитая самыми разнообразными и необыкновенными существами... Сидел за кучера и погонял мулов некий безобразный демон... ПЕРВОЮ ФИГУРОЮ, ПРЕДСТАВИВШЕЮСЯ ГЛАЗАМ ДОН КИХОТА, БЫЛА САМА СМЕРТЬ с лицом человека; рядом с ней ехал Ангел с большими раскрашенными крыльями; с другого боку стоял Император в короне, по виду золотой...
Неожиданное это зрелище слегка озадачило Дон Кихота и устрашило Санчо", ч.2, с.81.
Дон Кихот спросил у возницы, кучера или самого дьявола, - "что за народ везешь в своем фургоне, который, к слову сказать, больше похож на ладью Харона, нежели на обыкновенную повозку", ч.2, с.81.
Дьявол ответил, что мы - актеры из труппы Ангуло Дурного, игравшие в соседнем селе "Действо о Судилище Смерти". Сейчас мы направляемся в другое село, где повторим спектакль о Смерти. И в этот момент один из комедиантов страшно испугал Росинанта, коня Дон Кихота, грохотом бубенцов. Конь "закусил удила и помчался с проворством, которого вовсе нельзя было ожидать от такого скелета. Санчо, смекнув, что его господину грозит опасность быть низвергнутым, соскочил с осла и со всех ног бросился ему на помощь, но когда он примчался, ТОТ ЛЕЖАЛ УЖЕ НА ЗЕМЛЕ, а рядом с ним растянулся Росинант... Санчо испытывал смертный страх и смертную муку", ч.2, с.82.
Тем не менее, упавший Дон Кихот вскоре очнулся. Сначала он хотел наказать Смерть, но потом одумался, "поворотил коня. Санчо взобрался на своего серого, Смерть и весь ее летучий отряд снова разместились в повозке и поехали дальше, и таким образом страшное это приключение с колесницею Смерти окончилось благополучно", ч.2, с.84.
Следующую главу XII Сервантес начинает словами: "НОЧЬ ПОСЛЕ ВСТРЕЧИ СО СМЕРТЬЮ ДОН КИХОТ и его оруженосец провели под высокими и тенистыми деревьями", ч.2, с.85.
Итак, Дон Кихот столкнулся со Смертью и чуть было не погиб, однако всё обошлось благополучно. Перед нами - неплохое соответствие со сведениями об Иване Грозном, который, дескать, оказался при смерти, но потом "всё обошлось".
