ПЕРЕЕЗД К НАМ ТОЛИНОЙ МАМЫ - МОЕЙ СВЕКРОВИ
Со свекровью мне повезло. Она была очень разумная, спокойная, сдержанная женщина. Очень дорожила своей семьей, очень любила своего мужа и сына. Всю свою жизнь, все силы посвятила семье, воспитанию сына. Когда мы с Толей поженились, вернее, когда он познакомил меня со своими родителями, его мама, Валентина Поликарповна, узнав о том, что мы собираемся пожениться, тут же, растрогавшись, сняла со своего пальца кольцо и подарила мне со словами: «Носи на счастье, не снимай!». Так я его и ношу практически постоянно. Я очень высоко оценила этот жест Валентины Поликарповны по отношению ко мне. Мне очень дорого это кольцо.
Шли 90-е годы. В 1992-м году 13 октября умер Толин отец. Умер он неожиданно, буквально за 20 минут, от инфаркта. Мы поехали в Луганск на похороны, и сразу взяли обратные билеты не только себе, но и Толиной маме. Хотели её сразу забрать к себе. Но она отказалась, сказала, что до весны хочет побыть там, не может сразу оставить его могилу. Договорились, что заберем её на следующее лето. И вот весной 93-го мы переехали на новую квартиру. К нам приезжала туда весной моя мама, а потом, летом, мы поехали в Луганск, там продали квартиру Толиных родителей, раздали почти всё имущество друзьям и знакомым. Толин одноклассник Серёжа Калпахчьян очень помог нам оформить контейнер для перевозки оставшихся вещей в Москву и продать квартиру. За это мы отдали ему основную часть мебели (красивого немецкого гарнитура). Нам в Москве некуда было всё это ставить. Некоторые вещи отправили маме с Валей в Воронеж. Так мы стали жить в Москве в маленькой 2-комнатной квартирке вместе с Толиной мамой. В Москве мы, вложив практически все свои деньги и всё, что получили за луганскую квартиру, купили ещё одну квартиру, 2-комнатную «хрущёвку». Позже мы отдали обе эти маленькие квартиры в обмен на просторную квартиру в здании МГУ.
Когда к нам переехала Толина мама, у нас начался довольно трудный период нашей с Толей жизни. Связано это было и с её переездом к нам, и с некоторыми другими обстоятельствами. Это было с конца 1993 года и до начала 2000-х годов. Очень трудно было мне. Не буду это описывать.
После смерти папы жизнь мамы с Валей и Алёшенькой в Воронеже, конечно, изменилась, как я уже писала выше. Алёша подрастал, мама старела, но очень старалась, как могла, помочь Вале в воспитании Алёши.
Мама регулярно звонила мне в Москву, рассказывала о своей жизни. Я тоже часто им звонила. Мы с Толей регулярно их навещали. Приезжали обычно летом дней на 10. А иногда зимой навещали их во время приезда в Зимнюю Математическую Школу в конце января - начале февраля (это ежегодная математическая конференция в Воронежском Университете, в которой мы часто принимали участие).
В 1998 году летом мама по скорой помощи попала в больницу с непроходимостью кишечника. Так как Валя с Алёшей были в это время на отдыхе в пансионате, то я срочно приехала в Воронеж, и целыми днями была у мамы в больнице. Состояние мамы было очень серьёзным, даже угрожающим. Примерно через неделю врач решительно заявил, что «если завтра кишечник не пробьём, то буду её оперировать». А мама была уже очень плоха из-за сильнейшей интоксикации, даже не могла встать. В туалет я её возила (здесь же в палате) на кресле-каталке. Мама просто умирала. Я умоляла медсестру, делавшую маме глубокие клизмы со слезами, что от этих клизм зависит мамина жизнь. Операцию, я была почти уверена, что мама не перенесёт. Надо сказать, что это была очень добрая хорошая женщина – медсестра, она очень старалась, делала даже больше клизм, чем прописал врач, и ей удалось пробить маме кишечник. На следующий день сделали рентген, кишечник был проходим, и операция была отменена. Мама стала буквально оживать на глазах. Как раз в это время приехал Толя на пару дней. А через несколько дней маме стало уже существенно лучше.
Когда маме уже стало почти совсем хорошо, и врач сказал, что через день её выпишет, я решила ехать в Москву, так как моё присутствие требовалось для оформления документов для заграничной поездки с Толей. У Вали с Алёшей как раз закончился срок их путёвки в пансионате. Вечером я уехала, а наутро Валя с Алёшей вернулись из пансионата и сразу приехали к маме в больницу, и потом забрали её домой.
ПЕРЕЕЗД МАМЫ К НАМ В МОСКВУ.
Примерно с осени 1997 года мама стала всё чаще говорить о том, что хотела бы полностью предоставить Вале свою квартиру. Она продумывала разные варианты. Предлагала Вале разменять квартиру, на что Валя не соглашалась. Ходила в Воронежский Дом Престарелых, хотела устроиться туда, но ей отказали, объяснив, что живя с родной дочерью, это можно оформить только через суд. Это, конечно, было для мамы неприемлемо. Мама часто мне звонила, советовалась, говорила, что хотела бы пожить хотя бы в съёмной квартире или комнате, с какой-нибудь старушкой. Я, конечно, была против такого варианта, тем более, что у мамы здоровье уже было неважное. Тогда мама стала просить меня забрать её к нам в Москву на постоянное житьё. Мы с осени 1994 года жили уже в главном здании МГУ, в просторной квартире, вместе с Толиной мамой. Но сложный период у нас продолжался, я тогда очень сильно похудела, много нервничала. Я боялась забирать маму в этих обстоятельствах. Кроме того, опасалась, что смена обстановки может плохо повлиять на её здоровье.
К концу 1990-х годов у меня семейная ситуация стала понемногу налаживаться, и осенью 2000 года я попросила согласия Толи и его мамы на то, чтобы всё-таки забрать мою маму к нам, так как она очень сильно об этом просила. Я была уверена, что у неё были для этого очень веские причины. Толя согласился, его мама – тоже, хотя большого желания, у них, конечно, не было подселять к нам ещё и мою маму. Чтобы никого из них не напрягать и не беспокоить, я выделила маме самую маленькую комнату, где был мой рабочий кабинет, а свой рабочий стол перенесла в спальню. Быстро, за 2 дня, купила для мамы самые необходимые предметы из мебели, сама сделала косметический ремонт в этой комнатке, и сообщила маме, что она может ехать. Я попросила своего старого друга и однокурсника Колю (Николая Михайловича) Близнякова помочь маме добраться до вокзала, так как у Коли была тогда своя машина, он был хорошо знаком с моими родителями и по-дружески помогал им, а особенно моей маме после смерти папы. Коля помог маме и отправил её к нам в Москву.
Мама была очень слаба и очень сильно волновалась из-за переезда. Когда мы её встретили в Москве, пришлось брать инвалидное кресло, чтобы довезти её до такси от вагона. Так мама поселилась у нас 15 сентября 2000 года. Толя прописал её сразу же у нас постоянно.
Мама каждый год ездила в Воронеж к Вале и Алёше погостить на месяц или 2. Она очень по ним скучала. Многое рассказывала мне о совместной жизни с ними. Не всё там было так, как бы ей хотелось. Не хочется здесь всё пересказывать.
Мама прожила у нас до конца октября 2005 года. У неё во время жизни у нас в Москве заметного ухудшения здоровья не было. Я пыталась как-то её подлечить. Положила её на обследование в клинику эндокринологии I медицинского института на Фрунзенской. Они посмотрели её, обследовали. Сказали, что операцию по удалению опухоли щитовидки, которая у неё была с 1947 года, они делать не берутся – большой возраст. А другого лечения предложить не могут (или не хотят), так как они хирурги. Выписали. У мамы был уже много лет хронический тромбофлебит. Ноги выглядели очень плохо, очень болезненные, все голени были багровые. Мы пытались их как-то лечить домашними средствами, много раз ходили мы с ней к хирургу в поликлинику МГУ, пользовались её рекомендациями. Но облегчения практически не было.
Тем не менее мама была довольно активна, она практически ежедневно обязательно ходила куда-нибудь, чтобы пройтись, даже зимой, когда было скользко. Мы за неё часто очень беспокоились. Надо сказать, что в Москве ей стало в какой-то степени даже лучше. Она стала ночью спать, у неё прекратилась одышка, гораздо меньше и реже стала аритмия. Она говорила, что в Воронеже ей становилось всё хуже и хуже, она почти не могла там спать, ночью пыталась спать… сидя. У неё была сильная одышка. А у нас, как она много раз говорила мне, ей было очень хорошо.
Примерно в конце 2004 – в начале 2005 года мама стала замечать, что прогрессирует катаракта, ухудшается зрение. Мы с ней собирались сделать операции на глаза, вставить искусственные хрусталики. Примерно в это же время операции по удалению катаракты мы сделали Толиной маме в Фёдоровском центре, и довольно успешно.
За время нашей совместной жизни с мамой я иногда расспрашивала её о её жизни, о её семье, о родителям – моих дедушке и бабушке. Но часто, рассказывая мне о них, она начинала вспоминать тяжёлые времена и так волновалась, что самочувствие её сильно ухудшалось, она начинала плакать. И однажды она попросила меня не расспрашивать её больше о тех событиях. Она всю жизнь очень горевала о своих рано ушедших родителях, о рано умершей сестре Гранечке. Сожалела, что очень мало общалась с братьями – так сложилась судьба. Особенно она любила и уважала своего брата Георгия – Жорика, как она его называла.
Мама часто вспоминала свои молодые годы, нашу жизнь в Москве в период 1951-54 годов. Однажды в погожий день весной 2005 года она попросила меня съездить вместе с ней на Чистые Пруды, где мы когда-то жили. Причём съездить именно на трамвае, чтобы посмотреть, не спеша, на всё вокруг по дороге. Так мы с ней и сделали. На Чистых Прудах сидели на скамеечке, прогуливались. Зашли на главпочтамт, откуда мама часто посылала посылки в деревню папиным родным в 1950-е годы. Немного прошлись по ул.Кировской (теперь Мясницкой). Маму охватили тогда воспоминания. В какой-то момент ей даже показалось, что по бульвару проходила мимо нас наша бывшая московская соседка с дочерью. Маме было и приятно там побывать, и очень грустно. Но ей очень хотелось туда съездить, это было для неё важно. Вот несколько фотографий с того памятного дня.
Чистопрудный бульвар.
На берегу пруда. Май 2005 г.
Мы с мамой на Чистых Прудах.
Весна 2005 г.
Мы с мамой на берегу пруда.
Чистопрудный бульвар.
Весна 2005 г.
Весной 2005 года, в канун Дня Победы, маме присвоили звание Ветерана Войны (как работнику тыла). Она давно собирала для этого документы. Вернее, у неё не было какой-то определённой цели – получить какое-то звание. Она просто старалась максимально добиться всевозможных выплат, компенсаций и т.п.
Пенсию она получала военную – за папу – за потерю кормильца. Хотя мы оформили ей инвалидность II группы, но пенсия по инвалидности была меньше, а по закону у нас выплачивают только одну пенсию. Мама часто говорила, что государство имеет перед ней много долгов – слишком многого её лишили ещё в детстве. Никаких компенсаций после полной реабилитации её расстрелянного отца она не получила. После перестройки и дефолта 1990-х годов были фактически потеряны все папины сбережения. После смерти папы мама разделила все его сбережения поровну между собой, мной и Валей. Я свою часть сразу перевела на имя мамы. А потом после дефолта всё это рухнуло. Я иногда думаю, как бы пережил всё это папа. Он был у нас такой идейный, настоящий коммунист, верил во все коммунистические идеалы, особенно в молодости. Правда, в старшем возрасте он уже во многом сомневался. Но такой страшный крах Советского Союза ему было бы очень трудно пережить.
Мама отдыхает на скамеечке.
Чистопрудный бульвар, 2005 г.
Мама на крылечке главпочтамта,
откуда она часто отправляла в 50-е годы
посылки папиным родным. Весна 2005 г.
Когда в канун Дня Победы 2005 года маме прислали приглашение в районную администрацию – получить удостоверение Ветерана Войны (как работнику тыла) и медали в честь 60-летия Победы в Великой Отечественной Войне, я съездила туда, получила мамино удостоверение Ветерана Войны, медаль в честь 60-летия Победы и продуктовый заказ для неё. Купила ей красивый букет роз. Мама была очень рада всему этому, была в приподнятом настроении. Это было 8 мая 2005 года. И я сделала несколько фотографий. Привожу некоторые из них ниже.
Мама у нас на кухне.
В руках у неё медаль в честь 60-летия Победы,
на столе – удостоверение Ветерана Войны
и продуктовый заказ от районной управы.
08 мая 2005 г., Москва
(С этой фотографии сделан мамин портрет на памятнике
над её могилой в Воронеже)
Мама с медалью в честь 60-летия Победы.
8 мая 2005 года. Г.Москва, у нас дома
Мама с медалью в честь 60-летия Победы.
8 мая 2005 года у нас дома
Мы с мамой 8 мая 2005 года. Москва, у нас дома
